О проекте строительства железнодорожной ветки в город Зею

Письма очевидца

(Окончание. Начало в “ЗВС” № 90)

В предыдущем повествовании о том, как проходили изыскания под железную дорогу, которую предполагалось в начале прошлого столетия проложить от Дактуя до Зеи-Пристани, читатели узнали о первопроходце, проводившем изыскания, –Владимире Панове. В своих письмах к супруге Марии он описывает все лишения, которые пришлось испытать участникам экспедиции, прошедшим по тайге, марям, рекам. Панов за май–сентябрь  отправил своей жене  44 письма. Они и стали основой для написания Виктором Романцовым статьи. Виктор Дмитриевич использовал материалы Юрия Алексеева, которые хранятся в Зейском краеведческом музее.

Письма Владимира Капитоновича Панова, которые опубликованы в прошлом пятничном номере газеты, датируются первыми числами июня и заканчиваются 10 июля 1910 года. Сегодня мы печатаем продолжение того, как далее велись изыскательские работы.

Редакция “ЗВС”.

Удивительные места

Экспедиция двигалась дальше. «8-го июля мы оставили место работы и пошли лесом и всем лагерем на реку Уркан, думая пройти 18-20 вёрст, каково же было наше удивление, когда через 8 вёрст вышли на Черняево-Зейский тракт. Странное, странное ощущение, когда нога не полезла в мох, а стоит твёрдо на поверхности. Мы привыкли лезть в землю и вдруг стоим на твёрдом месте. От места выхода на тракт до ближайшей станции «Почтовой» –  «Уркан»  прошли ещё 12 вёрст, и сейчас сижу в комнате для приезжающих почтовой станции. Это деревенская избушка на берегу реки. Болота не везде. Иногда выберешься на сопку, и оттуда открывается широкий вид на окружающие леса, мари. Эта картина застыла, и чувствую, что тысячи лет стоит всё так, рука человека ни до чего не дотрагивалась. Иногда видишь прекрасный луг на 5 вёрст и думаешь, что тут можно было бы прокормить громадные стада, а всё пропадает, тогда как в России из-за десятины идёт смертный бой».

«Здесь мы все утром наливаем чай в бутылки, так как не знаем, будет ли впереди вода. Едим теперь лучше. Я в совершенстве узнал всевозможные консервы. Обед – щи. И тут же кладём тушёное мясо. Всё это, судя по году, приготовлено в 1903 году. Молоко пью по чайной ложке на стакан – консервированное, с чаем же. Клюквенный экстракт – тоже консервы. Сахару идёт очень много. День весь на работе – остаётся время только спать. Мяса свежего вовсе нет. Ел за всё время один раз в Новой Покровке. Сплю на земле в мешке и понемногу привык к этой кочевой жизни. Каждый день живём на новом месте».

12 июля: «Между Амуром и Зеей протекает река Уркан. Вот на этой реке мы сейчас и находимся. Вчера мы ходили по ней 12-15 вёрст. Очень красивые берега. Густо заросли, трудно пробраться. Есть ель. Громадные ясени. Красная смородина, черёмуха, несколько раз попадались кусты дикого винограда. Невкусный. Река тянется среди густых, нависших над водой сплетённых масс деревьев и кустов. Всё переплетено плющом. Через 1/2 – 1 версту – песчаные большие отмели, усеянные мелким камнем. Страшно жарко идти по этим пескам и щебню… Теперь у нас будет трудное место работы, не в смысле ходьбы, а в смысле трудности проведения линии среди сопок».

 «Со станции Уркан мы пришли к деревне Ивановке и с этого места пошли к Зее. Теперь мы прошли от Ивановки 24 версты, и осталось ещё 18 вёрст. Наверное, в Зею придём дней через 7-10. Я ещё в Зее не был ни разу… Трудность пути очень разная: например, от Ивановки вдоль по реке Огникану мы прошли 20 вёрст в 3 дня, потому что место – горизонтальное или идёт с таким подъёмом, какой допускается для проведения железной дороги. Вот последние 4 версты не можем пройти 3 дня – потому что спуск к реке Макче от реки Огникана крут, и приходится выискивать место просеками, лес же страшно густой. Железная дорога не может опуститься более чем на 5 саженей на расстоянии версты». 

Трудный путь изыскателей

«В Зею мы дойдём, наверное, через месяц. Сейчас вертимся среди гор. Остались очень трудные места. Вчера опять сюрпризом вышли на тракт. При нас проехал контрабандный обоз спирта на 10-12 тысяч рублей. Отсюда ведь до китайской границы только 100 вёрст, то есть до реки Амур. Везут спирт на прииски. Покупают 5 рублей жестянку, а продают 50-60 рублей».

В самом конце своей командировки, когда все опасности были позади, Панов  сообщил о том, о чём не писал раньше, стараясь не волновать молодую жену. О том, что в экспедиции были случаи гибели людей, что сам дважды был на грани смерти, что тяжело болел, в частности, лихорадкой. Болел так, что с трудом переставлял ноги. «От постоянной сырости в сапогах вот уже два месяца между пальцами голое мясо. На полевых работах болеть никому нельзя, иначе остановится работа, так что все превозмогали свои боли».

Даёт Владимир Капитонович и общее описание ветки: «Наша линия начинается от Амурской железной дороги у будущей станции Дактуй и идёт до города Зея-Пристань на расстоянии 100 вёрст. Проходит через посёлок Гартмановская степь, селения Заречное, Ивановка, Марковка и Амуро-Балтийск. На этом протяжении недалеко от реки Уркана два раза пересекает тракт. На всём протяжении проходит через одну деревню Ивановку и проходит в 14 верстах от деревни Овсянка. По тракту четыре промежуточных почтовых станции. Называются почтовыми, потому что через них провозят почту в Зею. Писем на них не выдают и принимают ямщики только для отправки. На станции живёт содержатель лошадей и один ямщик. Почтовые конторы только в Зее и Черняеве. Линия изысканий, за исключением деревни Ивановки, проходит по совершенно необитаемым местам. От Зеи вниз до Благовещенска ходят пароходы. Остальные реки не судоходны».

Зея-Пристань

Вечером 20 августа 1910 года экспедиция прибыла в город Зея-Пристань. 

Первой заботой членов экспедиции в городе была баня. На другой день – поиски квартиры, а вечером – посещение общественного собрания, где был спектакль и танцевальный вечер. Вот первые впечатления о городе: «Город Зея-Пристань очень похож на все города Сибири: немощёные улицы, у каждого дома ставни, которыми с 8 часов закрываются окна, глухие заборы, ворота и калитки; дороговизна припасов. Познакомился с одним фельдшером, его история интересна: «Против воли поехал во время китайской войны в Сибирь из-за какого-то полка, вышел после войны в отставку, поступил фельдшером на прииска, получал по 200 рублей в месяц, присмотрелся к приисковому делу». Теперь зарабатывает в городе частной практикой 250 рублей в месяц  и имеет доход с приисков. Когда я ему напомнил о прелестях России, то он с усмешкой заявил, что лучше в Сибири получать 300 рублей, чем в России 30-50 рублей, так как содержание всё-таки не дороже чем в два раза».

И далее: «Горы около города часто покрываются облаками, хотя кажется не выше 100 саженей. В городе нет ни одного каменного дома… Сейчас у хозяина видел три фунта золота, чистого крупинками, с приисков – на 1500–1800 рублей, как бронза. Здесь масса китайцев, всё живёт приисковой жизнью».

Вспоминая, впоследствии Владимир Капитонович говорил, что в Зее изыскателей приняли очень радушно. Жители очень довольны, когда узнали, что у них будет железная дорога.

Описал Панов и стоимость жизни в городе: «Жить здесь стоит дорого, но не потому, наверное, что дорога провизия, а потому, что некогда устраиваться обедать где-нибудь на дому. Здесь обед в собрании стоит 1 рубль. Цены на провизию против наших одни выше, другие ниже: мясо 20 копеек, икра кетовая зернистая 30 копеек, чай 1 рубль фунт, сахар 18 копеек, колбаса вареная – плохая – 50 копеек, копчёная 70 копеек. Все колбасные – очень дорого и плохое. Сыр красный в головках 40-45 копеек фунт. Я продал своё пальто за 10 рублей, ружьё за 11 рублей».

Обратно

29 августа члены экспедиции выехали из Зеи: «От города Зеи-Пристани до Черняева – на лошадях 153 версты. Вместе с Топорковым и техниками экспедиции Юрьевым и Евсеевым ехали по почтовому тракту на двух тарантасах. Останавливались на станциях Уркан, Улунга, Улагачи, Бургали. Всюду приходилось долго ждать лошадей, поскольку лошадей были три пары, перегоны от 23 до 42 вёрст, а проезжающих достаточно много. Наконец приехали в Черняево».

«Черняево с весны сильно переменилось. В конце мая, когда я был здесь раньше, нужно было с грехом пополам питаться у содержателя почтовой связи за 1 рубль 50 копеек в день. Теперь же напротив этого дома какие-то два  китайца открыли квартирку с обедами, где за 75 копеек можно получить хороший обед. Всё чисто, есть пиво, водка. Весной можно было покупать только у одного Юдина, теперь же у пристани на берегу появилось около 20 лавчонок, завелась парикмахерская, фотография. Всё это сделала проходящая, вновь строящаяся Амурская железная дорога. Здесь конторы двух участков и отсюда строится ветка Амурской железной дороги. Она пройдёт вдоль берега Амура на всём протяжении на расстоянии 40-60 вёрст».

Через сутки на пароходе «Граф Путятин» Владимир Капитонович направился в Сретенск для пересадки на железную дорогу.

После окончания работ на трассе в течение нескольких недель Панов работал над отчётом. Нужно было подготовить план и профиль спроектированной линии для доклада начальнику округа путей сообщения в Благовещенске П. П. Чубинскому.

В ходе экспедиции и обработки её материалов Пановым был накоплен огромный практический и теоретический опыт. Это помогло ему в 1914 году экстерном сдать экзамены за курс в Петербургском институте путей сообщения и получить диплом инженера-техника.

Впоследствии он проектировал и строил железные дороги в разных частях страны. В 1932 году судьба снова привела его на Дальний Восток, где в Хабаровске он работал в управлении Уссурийской железной дороги.

Планы не сбылись

К сожалению, железнодорожная ветка  Дактуй – Зея-Пристань не была построена: началась Первая мировая война, затем революция, Гражданская война, разруха, восстановление и прочее. В 90-х годах ХХ века – перестройка. Теперь уже нет никакой необходимости строительства железной дороги. То, что  было заложено в «Генеральном плане развития города Зеи» в 2010 году, – это «мыльный пузырь», ничем не обоснованное решение местной власти.

Виктор Романцов.