Дыхание Мельпомены

Создано 26.03.2017 08:53 | Обновлено 26.03.2017 00:02 | Автор: Григорий Филатов |

| Просмотров: 1708

Гастроли актёров столичных театров всегда вызывают живой интерес жителей отдалённых регионов страны. Даже тот, кто далеко не театрал, стремится посмотреть на живое выступление заезжих гастролёров, а потому все они, как правило, проходят с аншлагом.

К знатокам театрального искусства себя не отношу, но так получилось, что оперетты Имре Кальмана «Королева чардаша» (в России она именуется «Сильва») и Иоганна Штрауса «Летучая мышь» видел несколько раз. В том числе и с участием известного певца Николая Гедды. Особого желания смотреть на выступление заезжих актёров не было, но редакционное задание варианты исключало, и я пошёл.

Ставшее крылатым изречение Константина Станиславского о том, что театр начинается с вешалки, не о работе театрального гардероба и тяжкой судьбе гардеробщиков. Конечно же, Константин Сергеевич говорил о благотворном воздействии всей театральной атмосферы на зрителя. Вспомнилось же оно потому, что наш зритель не таков: несмотря на уговоры администрации ДК «Энергетик» воспользоваться услугами гардеробщика, народ нахально пёр в верхней одежде в зал. Поведение людей, которые купили недешёвые билеты, для того чтобы «припасть к живому роднику искусства», честно скажу, огорчило. Хотя не все оказались такими уж неотёсанными и многие тянулись к гардеробу без всякого напоминания.

Редкое посещение культурных мероприятий имеет и свои плюсы: до начала спектакля в фойе встречаю людей, которых давно не видел. Беседую со старыми знакомыми, делюсь сомнениями по поводу возможного разочарования. В ответ слышу утешительное: «Ну, разочаруешься, и что с того? Как можно оценить хорошее, не зная плохого». Приободрили. С тем и вхожу в зал, который «уж полон, ложи блещут».

Ещё до начала представления обратил внимание, что оперетта будет исполняться в составе из семи артистов. Театральная афиша подтвердила, что на сцене не нашлось места старому театралу Кисе и Ронсу – кузену Эдвина. Ну, без кузена как-то можно обойтись, поскольку его роль в оперетте незначительна, а как они выкрутятся без Кисе? Ведь именно он открыл глаза князю Волапюку на прошлое его жены. Кто возьмёт на себя эту деликатную миссию? Появилась интрига, и уже стало интереснее.

Начало оперетты сразу захватывает – заезжих артистов отличает абсолютная раскованность, даже если они не из первого или второго, а из восьмого состава и на столичных подмостках появляются только в составе кордебалета. И даже когда им приходится импровизировать, делается это без всяких пауз, а на лицах никакой растерянности. Школа, ничего не скажешь.

Во мне, примостившемся на сиденье в первом ряду, сразу же сталкиваются лбами два персонажа: провинциальный критик и такой же доморощенный ценитель прекрасного.

– Ну, вот коронный номер Сильвы в кафе-кабаре «Орфеум». Начало оперетты задаёт тон, а она чрезмерно модулирует голос и фальшивит, – ворчит критик.

– Зато поёт живьём и так страстно, – возражает ценитель. – Слышишь, публика аплодирует.

– А Бони мог бы быть и помоложе, – не унимается вечно недовольный критик. – И шутки у него довольно плоские.

– Зато как пляшет, какие антраша выделывает ногами и одновременно с этим ещё поёт. Класс! – восторгается ценитель. – А ты послушай куплеты: «Раз, два, три и раз, два, три…», «Красотки, красотки, красотки кабаре…». Сиди и наслаждайся, дурень.

– Так я и знал, – злорадствует критик, – что роль разоблачителя уготована Ферри. Да он ещё и намекает на какие-то особые отношения с графиней в молодости, фотографию показывает. Кошмар, где полиция нравов? Не было этого у Кальмана, не было! Если так будет продолжаться, то к середине века от первоначального содержания оперетты останутся рожки да ножки.

– Ну, не было, – утешает добродушный ценитель расходившегося критика. – Тогда не было, а теперь есть, ведь на дворе не начало XX века и зритель сейчас совсем другой. То, что раньше считалось дурным тоном, сейчас – норма. Да и полиция нравов была только во времена Кальмана.

Понятно, что и критика, и восторженность – дело сугубо личное, но «глас народа – глас Божий». Зрители же принимали артистов восторженно и, уверен, не считали часов, проведённых в зале, потерянным временем.

Несмотря на два антракта, время пролетело быстро, и когда артисты в финальной сцене вышли к зрителям, разразился шквал аплодисментов – их долго не хотели отпускать.

Театральная пл.., простите, площадь Шохина, встретила высыпавших на неё зрителей недружелюбно. Здесь оказалось довольно темно, ветрено и не было даже намёка на транспорт, который мог бы предложить свои услуги людям. Случайно вбиваюсь в переполненное такси, которое несётся по улицам, а счастливый водитель кричит в телефонную трубку приятелю-таксисту: «Давай срочно на Шохина, здесь целая площадь театральных деятелей собралась!».

Вы видели Мельпомену? Я тоже – только на картинке, но в тот момент ощутил её дыхание и был счастлив. Будь же благословенна великая сила искусства.

Григорий Филатов.

Фото автора.

Кстати

В постановке оперетты Имре Кальмана "Сильва" приняли участие артисты московской оперетты...

Сильва – Наталья Мельник;

Эдвин – Максим Новиков;

Стасси – Ольга Ратникова;

Бони – Виктор Богаченко;

Цилика (мать Эдвина) – Елена Сошникова.

...Большого театра

Воляпюк – Юрий Зальцман;

Ферри – Евгений Мартынов.

Добавить комментарий

JComments

<<	<	Март 2017			>	>>
Пн	Вт	Ср	Чт	Пт	Сб	Вс
		1	2	3	4	5
6	7	8	9	10	11	12
13	14	15	16	17	18	19
20	21	22	23	24	25	26
27	28	29	30	31

Новости

Новости Амурской области

Дыхание Мельпомены

Добавить комментарий

Разделы

Архивы

Рубрики

Авторизация

Последние комментарии

Второй мультиплекс придёт раньше

Платить будут по факту

Прокричать или промолчать?

Путь кандидата

Обсуждения на форуме