Бабушкины рассказы

“Копаясь в старых письмах, фотографиях, пытаясь восстановить наше генеалогическое древо, я поняла, что всё, что мы знаем о наших предках, известно только благодаря одному человеку – моей бабушке Лиде. Той самой бабе Лиде, которую любили все наши соседи, друзья и одноклассники – мои и моего брата, друзья моих родителей, сослуживцы покойного дедушки; бабе Лиде, которая была душой и стержнем нашей семьи. Это она хранила и не растеряла в многочисленных переездах старые фотографии на толстых паспарту, записные книжки деда, письма друзей и родственников – перевязанные ветхими ленточками, они лежали в старых тяжелых чемоданах, вызывая порой желание, такое понятное молодым, избавиться от этой архаики. Сейчас я понимаю, что всё это – история, из этих писем, документов и записочек складывается картина жизни. Жизни нашей семьи, типичной семьи северян-дальневосточников...

Память – такая штука: ее не загонишь в сухие хронологические рамки. Мы говорим: “до революции”, “в ежовщину”, “при Хрущёве” – а в воображении возникают какие-то картины, окрашенные чувствами и цветом…”

Так начинается изданная в апреле нынешнего года семейная книга жительницы Благовещенска Галины Александровны Седовой – праправнучки первого почётного гражданина города Зеи Михаила Владимировича Межова. Но можно ли назвать эту книгу узко семейной? Однозначно нет. Фамилия Межовых – едва ли не самая значимая в зарождении, становлении нашего уютного таёжного городка. Это благодаря им – золотопромышленникам и меценатам – строились гимназии и театры, парки и храмы, населялась необжитая территория. Не мечтая о себе и своей роли в истории края, они тем не менее делали эту историю. 

На страницах книги тонко и образно оживают судьбы и характеры, а через них воскресают времена и эпохи, через которые прошла и отдельная семья, и русский народ в целом. В книге представлены сохранившиеся старинные фотографии и документы: вот пожилой уже глава семьи, с умным проницательным взглядом и окладистой бородой, вот юные гимназистки-дочери – статные, благородные, в длинных элегантных платьях с рюшами, вот маленькие мальчишки-сорванцы, как будто только на одну минуту притихшие перед объективом неизвестного фотографа… 

Михаил Владимирович Межов - почетный гражданин г. Зеи. Конец ХIХ века.

Межовы Михаил Владимирович (1839-1906) и Домна Иоановна (1849-1884). Справа стоит Александра Михайловна Межова (Викулова) (1880-1965).

Я знала последнюю жительницу некогда большого и крепкого дома Межовых, уже почти разрушенного, ныне доживающего свои последние дни на перекрестке бывшей Романовской набережной и Межовского переулка (напротив храма Святителя Николая Чудотворца), – Ариадну Ковальчук. Заходила к ней году в 2008-м, а в 2009-м ее не стало. Ариадна Андреевна запомнилась мне высокой худощавой старушкой, благообразной, со светлым, ясным взглядом. В красном углу ее дома висели иконы, на стенах – старые фотографии. Казалось, она до последнего несла в себе неповторимый дух ушедшей эпохи. Когда ее не стало, праправнук Михаила Межова, родной брат автора книги, известный в городе художник Борис Седов успел оставить на своем холсте еще не огороженный металлом и не разрушенный временем старинный дом – родовое поместье. Ах, если бы нынешняя городская власть была заинтересована в сохранении истории города, быть может, нашлась бы еще возможность сберечь и сохранить уходящие в небытие старинные особняки – как это делают в Иркутске, Коломне и многих других русских городах… Но, увы, в Зее строятся и реставрируются совсем другие объекты…   

Книга Галины Седовой выпущена ограниченным тиражом, ее нет в продаже, но прочитать полностью можно в читальном зале городской библиотеки и в краеведческом музее. Поскольку формат газеты не позволит напечатать книгу целиком, на страницах “ЗВС” мы предоставим читателю серию публикаций – отрывков из тех глав, которые представляют особенную историческую ценность для горожан. 

Михаил Владимирович Межов

…Итак, бабушка Лидия Ивановна Морозова, в девичестве Межова, родилась 5 апреля 1903 года в городе Зее. И как она любила эту Зею! В бабушкиных рассказах она представала шумным и многолюдным городом купцов и золотопромышленников. Для нас с братом Борькой, твердо знавших, что лучше нашего Алдана нет места на земле, бабушкина Зея казалась чем-то уже не существующим, вроде североамериканских факторий из рассказов Джека Лондона. Правда мы с ней туда приезжали во время летних каникул и останавливались в ее родном доме, у ее старшей сестры бабы Лизы. Оказывается, этот дом построил наш прапрадед Михаил Владимирович Межов. В кладовке была найдена лиственничная плаха с вырезанной на ней датой постройки – 1877 год. Как давно, как невероятно давно это было!

Лидия была третьим ребенком в семье. Ее родители – Иван Михайлович Межов, потомственный почетный гражданин, и Анна Исааковна Кандинская. Родители отца: Михаил Владимирович Межов, потомственный почетный гражданин, и Домна Ивановна, ее девичья фамилия неизвестна. Михаил Владимирович был уроженцем города Кяхты, сейчас это Бурятия. В те времена Кяхта была форпостом русско-китайской торговли, она стояла на знаменитом чайном пути из Азии в Россию... Домна Ивановна же была уроженкой Албазина, знаменитой казачьей станицы на Амуре, и в Албазине родился их сын Иван Михайлович. 

Как попали Межовы в Зею? Наверное, как все в то время, услышав про открытое там золото. Михаил Владимирович золотоносных участков не застолбил, а занялся извозом – перевозкой грузов на прииски гужевым транспортом. У него было, по семейным преданиям, около трехсот лошадей, настроил он станков по всему зейскому тракту. Для тех, кто не знает: станки – это путевые станции для смены лошадей и отдыха, на станках жили содержащие их работники. В самой Зее поставил дом на берегу реки, и переулок, где он был построен, стал называться Межовским – тогда и улицы, и переулки назывались по имени самого крупного домовладельца. Таким образом, дом стоял на пересечении Романовской набережной и Межовского переулка. На территории усадьбы были конюшни, домик, где жили конюхи, хозпостройки, огромный огород. Была у Михаила Владимировича своя заимка (возможно, и не одна), во всяком случае, на карте Зейского района она обозначена как Межовская заимка на ручье Аблюкун. 

Бабушку свою Домну Ивановну Лида не знала, так как та умерла в 1884 году в возрасте 35 лет. Изображения ее дошли до нас всего на двух фотографиях: маленькая женщина с выступающими азиатскими скулами и глубоко посаженными глазами. Эти черты будут потом повторяться в лицах ее потомков. Но ни черт характера, ни обстоятельств ранней смерти уже не помнит никто. Михаил Владимирович вдовствовал, держать хозяйство помогала экономка. Во время эпидемии холеры, объезжая свои станки, на одном из них обнаружил всю семью работников умершими, в живых осталась только девочка лет 12. Ее Михаил Владимирович забрал, привез домой и растил со своими детьми. Дедушка любил Клавдию, жалел как сироту. Когда выросла, лет в 19 выдал замуж. Для нее стал расширять дом, затеял пристройку. Вторая половина дома была почти готова, оставалось настелить пол, а пока около двери, соединяющей обе половины, наставили ящики. И, перешагивая порог, Клавдия (она была уже беременна) оступилась, ящики рассыпались. Это падение стало роковым, молодая женщина умерла. И в этой смерти дедушка винил себя. Для своего младшего сына Владимира Михаил Владимирович построил еще один дом на той же усадьбе, с большим парадным крыльцом со стороны Набережной. 

В 1898 году его старший сын Иван Межов женился на Анне Кандинской. Лидия сохранила копию свидетельства о браке своих родителей: желтый от времени листок бумаги, истлевший по краям, заполненный каллиграфическим почерком черной тушью. Воспроизведу его, опуская “яти” и “еры”: “Свидетельство. Благовещенской епархии, Николаевской у Тунгусов церкви, в копии 

метрической книги за тысяча восемьсот девяносто восьмой (1898) год, во второй части о бракосочетавшихся, в статье под № 18, записано так: четвертого октября жених, сын потомственного почетного гражданина Иоанн Михайлов Межев, православного вероисповедания, двадцати лет, первым браком, невеста дочь Благовещенского мещанина Исаака Петрова Кандинского Анна православного вероисповедания, первым браком, двадцати одного года. Таинство брака совершали священник Михаил Попов с псаломщиком Александром Рождественским, поручителями были по женихе: Благовещенский мещанин Алексей Киров Викулов и Иркутский мещанин Василий Константинов Казаринов и Василий Иаковлев Гудожников. По невесте: Благовещенский мещанин Петр (оборвано, похоже на Павлов) Кандинский, Виленский мещанин (оборвано) Донатов Крыжановский и Благовещенский купец Петр Степанов Нерпин. Подлинность церковной записи удостоверяем подписью и приложением церковной печати. Пристань Зея Амур. обл. Февраля 12 дня 1903 года. Священник Иоанн Пуртов”. 

К слову, упомянутые в документе братья Викуловы в Зее работали агентами страховых обществ: Алексей Кирович – “Северного”, а его брат Григорий Кирович – “Саламандры”. Их кузен Николай Петрович служил бухгалтером главной конторы Верхнеамурской золотопромышленной компании. Петр Нерпин, похоже, из семьи крупного купца, чье имя до сих пор носит переулок в Зее. 

С женитьбой Ивана Межова связана такая история: когда молодая жена вошла в межовский дом, дедушка Михаил Владимирович призвал ключницу-экономку Натальюшку и попросил ее отдать ключи от всех амбаров и построек Анне, она, дескать, теперь будет хозяйкой. В ответ на это Натальюшка швырнула связку на пол и громогласно прокляла хозяина со всем его потомством. Из этого семейного предания Лидия сделала вывод, что дедушку и эту ключницу связывали, вероятно, не только хозяйственные отношения. Проклятие оказалось действенным: фамилия Межов сошла на нет. У сыновей Ивана либо рождались только дочери, либо вообще не было детей, а другой сын, Владимир, не имея своих, усыновил племянника жены, дав ему свою фамилию. Таким образом, фамилию Межов носит теперь человек, кровно не связанный с семейством Михаила Владимировича. Уверена, что дальнейшее благополучие семьи держалось на молитвах и добродетели Анны Исааковны Межовой, урожденной Кандинской. 

(Продолжение следует).

Лариса Владимирова.